Только усилиями жителей и при участии двух караулов пожарного подразделения города Рени удалось предотвратить гибель хутора.
Как появился хутор в камышах?
Хутор Кирган расположен на берегу озера Кагул. Этот населенный пункт основали рыбаки, вероятно, старообрядцы.
Добытчикам «живого серебра» после тяжелой физической работы надо было где-то отдыхать — начали строить дома на побережье.
Сейчас на хуторе три улицы — Нижняя, Верхняя и Поперечная, всего 87 участков.
— На 35 участках есть дома, остальные — без домовладений, — рассказывает староста села Долинское Татьяна Дога (хутор относится к этому старостинскому округу). На хуторе постоянно живут десять семей, остальные — дачники.
Есть дети школьного возраста, поэтому, по словам начальника отдела образования Лилии Бондаренко, сюда приезжает школьный автобус, чтобы доставить их в Рени на уроки.
А еще здесь расположена уникальная спортивная база — яхт-клуб. По озеру Кагул под парусами ходят дети и взрослые.
«Красный петух», а еще и дроны
Специфика хутора в том, что между ним и портом Рени — огромный массив, километра три-четыре, сплошных камышей.
В округе — интенсивное движение: кроме порта, это железная дорога на Галац (Румыния), неподалеку пролегает трасса международного значения Одесса — Рени (на Бухарест). И если в потоке трафика кто-то бросит непогашенный окурок — жди, Кирган, беды.
К человеческому фактору добавляется фактор войны. Страна-агрессор уже неоднократно атаковала порт Рени дронами. И если сбитый БПЛА упадет в сухой камыш, это потенциальная угроза для хутора.
Заброшенные участки с «порохом»
Каждый год весной, когда много сухого камыша, а озеро Кагул еще не наполнили свежие дунайские воды, Кирган отбивается от огня.
— В этом году огонь снова появился где-то около порта и пошел на хутор, — рассказывает депутат Ренийского горсовета Алексей Андрианов, у которого на Киргане дача. — Камыш никто не косит, да и непростое это дело, нужна специальная техника. Но камыш никому не нужен и этим никто не занимается.
Ситуацию обостряет то, что на хуторе Кирган есть заброшенные участки, где много сухой травы. И если огонь подползает к населенному пункту, то эти участки становятся «проводниками» пламени.
— Мы постоянно ругаемся с соседом, который не ухаживает за огородом, — рассказывает жительница хутора Наталия Мунтяну, — Не дай Бог кто-то бросит спичку — и наш дом сгорит. Хутор — это не только удовольствие отдохнуть и подышать свежим воздухом, здесь работать надо. Я считаю так: не хочешь работать — продай участок. Тем более в последнее время спрос есть.
Бой с пламенем
Заброшенные участки — лишь один из факторов опасности. Имеют все шансы вспыхнуть и ухоженные дворы, ведь здесь есть виноградники, кусты, фруктовые деревья, кто-то заготавливает сено для живности — и это тоже хорошо горит. Собственно, так и пополз огонь в этом сезоне по участку Виктора Семененко, уничтожив сено и многолетние насаждения.
— Пожарная машина подъехать не могла, боролись с огнем сами, — рассказывает Виктор Семененко, — Тушить очень сложно: когда горит камыш, достигающий четырех метров, температура такая высокая, что близко не подойдешь. Мы с соседями сначала таскали ведрами воду из канала, но увидели, что не справимся — огонь шел в направлении соседского дома, и уже начал гореть деревянный сарай. Хорошо, что у меня было два огнетушителя — ими мы сбили пламя. Если бы на этом этапе огонь не остановили, сгорело бы все село.
— Во время пожара мой муж Степан с соседями тушили огонь со стороны железной дороги, потому что пламя шло и оттуда, — рассказывает жительница хутора Наталья Мунтяну. — Работали две пожарные машины. Страшно было.
Канал с водой — единственная защита
Есть ли способ уберечь населенный пункт от трагедии?
— Раньше, еще во времена рыбоколхоза, работавшего на Киргане, был прорыт канал, отделяющий часть хутора от кустарников, — рассказывает Виктор Семененко. — Эта водная преграда — наша единственная защита. Но канал заилился, он узкий. Когда ветер усиливается, искры перелетают на огороды. Если расширить канал, можно минимизировать риск возгораний. Мы с соседями уже обсуждали этот вопрос. Понимаем, что земляные работы дорогие. Но безопасность превыше всего. Многие жители согласны вложить собственные средства в расширение канала. Я готов предоставить свой земельный участок для прохода техники. Мы планируем написать коллективное обращение в Ренийский горсовет.
Рассматривалась ли ситуация органом местного самоуправления, ведь есть постоянно действующая комиссия по техногенно-экологической безопасности и чрезвычайным ситуациям?
Как сообщил заместитель городского головы Алексей Самбурский, вопрос пожарной безопасности хутора Кирган пока комиссией не рассматривался. Неужели надо дождаться трагедии?
Ну как вы там живете?
Почему же, несмотря на все сложности, на хуторе Кирган, где негде даже купить хлеба, постоянно живут десять семей?
— Мы приехали с заработков в 1993 году, — рассказывает пенсионерка Нина Рекачинская, — В городе жилья не было, а на хуторе стоял старый дом дедушки. Здесь решили остановиться. Дом отремонтировали, потом достроили. На хуторе живем уже тридцать лет.
Раньше на станции Кирган делал остановку пассажирский поезд, которым мы добирались до Рени, — это было удобно. Сейчас поезд не ходит. За продуктами и лекарствами надо ехать на авто. Если кто-то собрался в Рени, выполняет просьбу соседей — что кому привезти. Мы друг другу помогаем.
Из благ цивилизации на хуторе есть электроснабжение, ночью улицы освещаются. Лет двадцать назад Долинский сельсовет помог поставить башню для артезианской скважины, а жители за собственные средства проложили водопровод. Это было большим облегчением, ведь до этого воду возили бочками из соседнего села, что было хлопотно и дорого.
— Один из недостатков хутора — плохая связь, — рассказывает Татьяна Яшкова, — Я живу в Рени, а родители — на хуторе. Конечно, я за них переживаю. Дозвониться бывает сложно. А вообще, на Кирган я приезжаю с детьми с большим удовольствием, им здесь очень нравится — раздолье.
— Жизнь на хуторе — дело привычки, — продолжает Нина Рекачинская, — Некоторые горожане удивляются: «Ну как вы там живете?». А нам нравится. Мы дышим свежим воздухом, радуемся природе. Хищников, правда, боимся, стараемся по вечерам не выходить на улицу. Здесь воют шакалы, а наши собаки научились им подпевать.
Живут на хуторе и супруги Мунтяну — Степан и Наталья.
— Папа всю жизнь работал рыбаком и построил на хуторе дом, — рассказывает Наталия, — Мы с мужем получили квартиру в Рени, но отдали ее сыну, сами живем здесь. Имеем тридцать соток земли, где есть всевозможные ягоды, большой виноградник и около шестидесяти фруктовых деревьев. Правда, кроты поедают все овощи. Даже не знаем, что в этом году сажать.
Да, по соседству с людьми живет очень много дичи — в округе водятся косули, камышовые коты, вьют гнезда фазаны. Все они, а также змеи, лягушки и другие обитатели камыша погибают во время пожаров.
Здійснено за підтримки Асоціації «Незалежні регіональні видавці України» та Amediastiftelsen в рамках реалізації проєкту Хаб підтримки регіональних медіа. Погляди авторів не обов’язково збігаються з офіційною позицією партнерів.
Читайте также:
- Железная дорога, кирха и мужчины со стальным характером: Как живет поселок Соборное в Одесской области?
- Как работают сельские коммунальщики в Одесской области: две руки на десять дел
- О селе Пасицелы: четыре школы, две церкви и рецепт казацкой похлебки
Сообщение Кирган — забытый хутор Одесской области: почему его жители живут как на пороховой бочке появились сначала на Одесская Жизнь.